В 2024 году, 27 января, праздновалась 80-летняя годовщина со дня освобождения Ленинграда от блокады, длившейся 872 дня. Беспримерный подвиг жителей города, их стойкость и сила человеческого духа стали символом мужества и героизма. Особая тяжесть блокады определялась воздействием психологического стресса, связанного с воздушными тревогами, бомбовыми ударами и артиллерийскими обстрелами, ежедневной угрозой для жизни, потерей родных и близких, длительным голоданием, жестоким холодом первой блокадной зимы [1].

В этих условиях не прекращалась работа медицинских работников по спасению жизни больных и раненых. Продолжали свою работу и ленинградские акушеры-гинекологи, т.к. «исключительные условия, в которые было поставлено население нашего города в период блокады, не могли не отразиться на течении беременности и родов, а также гинекологических заболеваниях ленинградок» [2]. Не прекращалась научно-исследовательская работа, проводились заседания научных обществ, издавались сборники научных трудов.

В Ленинграде до войны сформировалась сильная научная школа в области акушерства и гинекологии. Высокопрофессиональные коллективы работали на кафедрах акушерства и гинекологии медицинских вузов: Ленинградского педиатрического медицинского института (ЛПМИ, ныне Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет), Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, Первого Ленинградского медицинского института имени И.П. Павлова, Второго Ленинградского медицинского института (ныне Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова).

С началом Великой Отечественной войны многие врачи ушли на фронт. Численный состав врачей и медсестер значительно сократился. Однако в Ленинграде остались и продолжали свою многогранную деятельность известные и опытные акушеры-гинекологи: К.К. Скробанский, Д.А. Глебов, К.Н. Рабинович, Г.М. Шполянский, Р.Г. Лурье, И.И. Богоров, П.А. Белошапко, М.А. Петров-Маслаков, А.И. Петченко и другие. Благодаря их знаниям и опыту оставшиеся в городе врачи и медицинские сестры поддерживали работу учреждений акушерско-гинекологического профиля [3].

Население города сокращалось, сначала в связи с призывом в армию, эвакуацией женщин и детей, отправкой некоторых предприятий вместе с рабочими и специалистами в тыл страны, а позже, по мере нарастания тягот блокады, с увеличением смертности. К концу 1942 г. население Ленинграда уменьшилось по сравнению с октябрем 1941 г. (3 300 000) в пять раз, а 1943 г. численность населения Ленинграда была наименьшей за все годы войны: около 600 000 человек. Сократилось и число женщин, хотя они составляли большую часть населения блокированного города: к лету 1942 г. на 100 жителей было 75 женщин и только 25 мужчин, к лету 1943 г. в рабочих возрастах от 16 до 49 лет на 100 жителей приходилось всего 18 мужчин [4, 171–175]. По мере ухода рабочих-мужчин на фронт, их места стали занимать женщины, они составляли около 78% всего числа рабочих и служащих промышленных предприятий блокадного Ленинграда. Среди медицинского персонала этот показатель достигал 80% [5, с. 78].

В системе медицинского обслуживания городского населения особое внимание было уделено лечебно-профилактической помощи женщинам и детям. 22 июня 1941 г. вышел Указ Президиума Верховного совета СССР «О военном положении», в соответствии с которым Ленинградским городским Советом депутатов трудящихся 27 июня 1941 г. принято Решение о привлечении к трудовой повинности всех трудоспособных граждан. К работам привлекались мужчины в возрасте от 16 до 50 лет и женщины в возрасте от 16 до 45 лет. Беременные женщины освобождались от выполнения работ за 8 недель до родов. Роженицы не привлекались к работам в течение 8 недель после родов. Этим указом от работ освобождались также кормящие женщины; женщины, имеющие детей до 8-летнего возраста (при отсутствии лица, ухаживающего за ними) [6].

Война потребовала срочной реорганизации имеющейся акушерско-гинекологической сети города. В Ленинграде в 1939 г. для оказания акушерской помощи функционировало 3 197 коек [7]. Они размещались в 19 самостоятельных родильных домах, в 11 акушерских отделениях больниц (например, при больнице «В память 25 октября», больницы им. И.Г. Коняшина Московского района и др.) и в двух институтах: Научно-исследовательском акушерскогинекологическом институте им. Д.О. Отта и Ленинградском педиатрическом медицинском институте (ЛПМИ), клиника которого в то время по своему устройству, оборудованию и вместимости представляла образец наиболее совершенного акушерско-гинекологического учреждения [8].

Амбулаторную помощь беременные получали в консультациях для беременных, которые в те годы были объединены с детскими консультациями. Таких учреждений в Ленинграде на 1939–1940 г. насчитывалось 46 [7].

С началом войны в ряду первоочередных задач была организация госпиталей для больных и раненых воинов и гражданского населения. Для их размещения были заняты помещения нескольких родильных домов. Например, большая часть родильного дома на пр. Газа использовалась в качестве госпиталя, где проходили лечение больные дистрофией. В эвакогоспиталь был преобразован Институт акушерства и гинекологии. В сентябре 1941 г. в помещении акушерско-гинекологического корпуса ЛПМИ был развернут госпиталь хирургического профиля для раненых бойцов Красной Армии на 250 коек и для гражданского населения на 150 коек. Родильные койки были развернуты в другом корпусе. Многие здания родильных домов были повреждены или разрушены из-за прямых попаданий авиабомб. Известно, что на фашистских картах артобстрелов как цель для прямых бомбардировок были отмечены медицинские учреждения. Так, ЛПМИ значился как «объект № 708», Первый Ленинградский медицинский институт им. академика И. П. Павлова – как «объект № 102».

Работа лечебных учреждений осложнялась выходом из строя центрального отопления, канализации, водопровода. Зимой водопроводные магистрали замерзли [5].

Не ходил транспорт. В феврале 1942 г. в результате нехватки топлива, перебоев в электроснабжении, выхода из строя отопительной системы и водопровода температура в помещениях лечебных учреждений колебалась от + 5°С до + 12°С.

По воспоминаниям директора ЛПМИ профессора Ю.А. Менделевой, частые налеты фашистской авиации требовали большой напряженности в работе персонала. Начиная с декабря 1941 г. из-за налетов и артобстрелов по несколько раз в сутки, пришлось все клинические отделения разместить в газоубежищах. Несмотря на тяжелые условия пребывания в газоубежищах – без дневного света, при высокой влажности воздуха, – качество помощи женщинам старались не снижать [9]. В ночь с 23 на 24 мая 1942 г. клиники ЛПМИ в очередной раз подверглись артиллерийскому обстрелу: «В акушерской клинике, – вспоминала Ю.А. Менделева, – находилось более 40 рожениц, из них три родили во время обстрела. Благодаря принятым героическим мерам дежурного персонала, ни одна роженица и их новорожденные дети не пострадали, несмотря на то, что все стекла в родильной комнате были разбиты» [9].

Подобная ситуация была на кафедре акушерства и гинекологии Первого ЛМИ им. акад. И. П. Павлова, ее описывал профессор К.К. Скробанский: «… Воздушные бомбардировки города днем и ночью вынуждали оставшийся персонал работать с огромным напряжением физических сил и нервов. По несколько раз в сутки приходилось переносить тяжело больных и новорожденных в бомбоубежище, расположенное в подвальном этаже занимаемого клиникой здания. В декабре 1941 г. клиника, как и весь институт, осталась полностью без тепла, воды и освещения. Несмотря на резко подорванное к этому времени голодом и лишениями здоровье всего персонала, клиника продолжала принимать тяжелейших больных, истощенных до крайности, и отечных рожениц» [10].

В целом бомбардировке и обстрелам фашистских захватчиков за время блокады подверглось более 150 учреждений охраны материнства и раннего детства, и только благодаря своевременно принятым мерам, самоотверженному поведению медицинского персонала, жертвы среди матерей и детей были минимальными.

Закончив свою профессиональную работу, весь личный состав лечебных учреждений отправлялся устранять причиненные бомбежкой и обстрелами повреждения, носить на себе воду, ставить печки, ремонтировать водопровод и канализацию, вместе со всеми ленинградцами очищать улицы и дворы [11] . Многие неполадки устранить было невозможно, и учреждения приходилось закрывать.

Таким образом, условия блокады отрицательно сказались на состоянии коечного фонда родильных домов, но, учитывая значительное уменьшение населения города и снижение рождаемости, относительное количество коек (на 1000 человек населения) было удовлетворительным. В октябре 1941 г. в Ленинграде число родильных домов сократилось до 15 (1492 койки), в августе 1942 г. их работало 11 (976 коек), в октябре – 6 (731 койка) [4]. Здесь в 1941 г. работали 164 врача и 693 медицинских сестры, которые оказали помощь 71 578 роженицам, в 1942 г. – 73 врача и 210 акушерок, а количество обслуженных ими рожениц сократилось до 15 718 человек. В 1943 г. в действовавших 6 родильных домах число коек возрастает до 810.

Блокада оказала существенное негативное влияние на репродуктивное здоровье женщин, что повлекло за собой резкое снижение рождаемости: в 1940 г. показатель рождаемости составил 25,1 на 1000 населения, в 1941 г. – 22,7%, в 1942 г. – 6,4%, 1944 г. – 30,5%, 1945 г. – 32,5% [5]. Соответственно, сократилось число родов. Так, по сравнению с 1940 г., число родов уменьшилось в 1942 г. в 7,9 раз, а в 1943 г. – в 10,4 раза. Реальный рост рождаемости начинается с 1944 г.: в I квартале – 4153 родов, во II – 4218, в III – 6171 и в IV – 878. В 1944 г. в 6 родильных домах насчитывается уже 1350 коек (125 родовых, 1080 послеродовых, 195 для патологии беременных, 75 для госпитализации беременных с повышенной температурой) [12].

Большое значение в улучшении акушерской помощи в тот сложный период имело решение бюро Ленинградского горкома ВКП(б) от 24 марта 1942 г. «О состоянии родильных домов».

В каждом районе города продолжали действовать женские и детские консультации. В 1941 г. их общее число составляло 41, в 1942 г. оно сократилось до 40, в 1943 г. – до 30, а в 1944 г. увеличилось до 50 [4]. Под их наблюдением в 1940 г. состояло 109 056 женщин, в 1942 г. – 36 372, в 1943 г. – 16 662, в 1944 г. – 39 616.

Заведующий акушерско-гинекологической клиникой ЛПМИ профессор И.И. Богоров провел анализ работы женских консультаций Ленинграда за самый тяжелый период блокады 1941–1942 гг. По результатам анализа он выступил с докладом на заседании Ленинградского акушерскогинеко логического общества 4 июня 1942 г. В женских консультациях также не хватало врачей и акушерок, у многих из них были проявления дистрофии и авитаминоза. Наиболее характерными симптомами дистрофии являлись быстрое и резкое похудание, мышечная слабость, боли в ногах, пояснице и спине, зябкость, замедленное сердцебиение, снижение артериального давления, отсутствие стула или понос, общая заторможенность и апатия. Преодолевая неимоверные трудности и лишения, врачи и медсестры шли на работу, хорошо понимая свой долг и ответственность перед жителями города.

По данным заведующего городским отделом здравоохранения того времени Ф.И. Машанского, алиментарной дистрофией страдали до 90% ленинградцев [13]. Соответственно, эта же патология наблюдалась и у пациенток, причем она стала проявляться у беременных женщин значительно раньше, чем у остальных групп населения. Так, по данным женской консультации при ЛПМИ, в декабре 1942 г. 74% всех пациенток оказались больными алиментарной дистрофией и авитаминозами [14]. В разные годы блокады на учете состояло от 2 до 58 тысяч женщин.

Заведующий акушерско-гинекологической клиникой ЛПМИ профессор И.И. Богоров анализировал работу женских консультаций в самые тяжелые месяцы блокады – с ноября 1941 г. по апрель 1942 г. В ряде случаев осмотр беременных женщин проводился поверхностно «без применения общеизвестных обычных для консультации методов исследования во всей их полноте», что иногда приводило к диагностическим ошибкам [14]. Сотрудники женских консультаций стремились, как в довоенный период, осуществлять связь с роддомами, все беременные должны были поступать в роддом с картой беременной. Большинство врачей женских консультаций работали и в роддомах, где имели возможность наблюдать своих пациенток. За 2–3 дня до выписки матери с новорожденным сотрудники роддома были обязаны сообщать в детскую консультацию о необходимости повторного патронажа бытовых условий матери. Однако в условиях жизни блокадного города такое взаимодействие осуществлялось лишь в небольшом числе случаев.

Понятно, что работа родильных домов и других учреждений охраны детства была осложнена целым рядом обстоятельств, вызванных блокадой. Об этом писал К.К. Скробанский: «Само собой понятна необходимость хотя бы скудного освещения, теплой воды, возможности поддержания в асептическом состоянии рук врача и предметов ухода, наличия чистого белья и, что особенно было трудно в условиях суровой зимы 1941/42 г., поддержания надлежащей температуры в помещениях, предназначенных для ведения родов, чтобы согреть как обнаженную мать, так и новорожденного, Даже этих минимальных условий для акушерской работы многие отделения не могли предоставить, и для их создания медицинским работникам часто приходилось предпринимать героические усилия: согреть воду и помещение, осветить палату, дать женщине, только что родившей, горячую пищу» [15].

Влияние количественного и качественного голодания на течение беременности отразилось, прежде всего, на «исключительной наклонности к преждевременным родам». Так, в январе 1942 г. преждевременные роды составляли в среднем по городу 41 %, а в феврале – 60% всех случаев родов, тогда как до войны они регистрировались в 8–9% всех случаев родов.

Анализ работы женских консультаций также выявил, что значительно увеличилась частота родов на дому. Это было обусловлено не только организационными причинами (затруднение с транспортировкой рожениц, недостаточная госпитализация некоторых категорий беременных, неудовлетворительная постановка дела патронажа и т. д.), но даже в большей степени с проявившейся особенностью родов – их довольно быстрым и даже стремительным течением. Так, если до войны, по данным женской консультации при ЛПМИ, роды на дому исчислялись единицами на протяжении года, то уже в первые полгода войны было зарегистрировано 32 случая, а в следующие 5 месяцев их уже было 164. Вот почему со второй половины 1942 г. в Ленинграде стали широко практиковать профилактическую госпитализацию беременных задолго до сроков родов. Показаниями для госпитализации служили малейшие признаки угрозы прерывания беременности, выраженный полиавитаминоз, дистрофия II и III степени, а при особенно плохих бытовых условиях – и I степени [2].

Ю.А. Менделева отмечала эффективность такого подхода для здоровья как матери, так и будущего ребенка, и в своих воспоминаниях писала, что многие из матерей, родоразрешение которых произошло в ЛПМИ, «выражали благодарность за уход и обслуживание». В одном из благодарственных писем были такие слова: «Мы, группа беременных, находившихся в течение длительного периода на излечении, единодушно благодарим администрацию, медицинский персонал акушерского отделения за те условия, которые создаются коллективом работников клиники в напряженные для Родины и нашего героического города дни. Большинство из вышеуказанной группы больных уже разрешилось и прекрасно чувствуют себя, несмотря на все прошедшие испытания и невзгоды. Новорожденным детям тоже оказано максимальное медицинское внимание..» [9].

Врачи женских консультаций и родильных домов наблюдали в период блокады Ленинграда резкое увеличение осложнений беременности и более тяжелое их течение. Выявлялся высокий процент исключительно тяжелых форм эклампсии. Так, случаи эклампсии составляли в среднем по городу в январе-феврале 1942 г. 10%, а в мартеапреле – 15–18% беременных, между тем как в обычное время эта патология регистрировалась у 1–2%.женщин. Среди особенностей течения эклампсии указывалось на ее раннее проявление (в 50% случаев – уже на 20–28-й неделе беременности), наличие нормального артериального давления (в 35% случаев артериальное давление систолическое не превышало 130 мм. рт. ст.), частое (30%) заболевание эклампсией повторнородящих, тяжелое течение, сопровождающееся высокой летальностью [14]. Многие специалисты связывали неблагополучное протекание беременности с авитаминозом, который сказывается на беременных в значительно большей степени и раньше, чем на прочих женщинах [16]. Что касается смертности от эклампсии, то она также была небывало высокой: около 20% всех случаев эклампсии заканчивались летально.

Однако, не только при эклампсии, но и при других осложнениях, смертность беременных, рожениц и родильниц была очень высокой: в январе 1942 г. средняя общая материнская смертность равнялась 3,7%, а в феврале – 9,1% [14]. Отмечалось, что не только беременность протекала тяжелее на фоне алиментарной дистрофии и авитаминоза, но и последние в свою очередь принимали у беременных значительно более тяжелое течение, давая у них значительно большую летальность.

Среди особенностей блокадной патологии отмечалось также практически отсутствие больных с острыми воспалениями органов женской половой сферы, составлявшими в довоенное время наибольший контингент гинекологических отделений. Анализируя это парадоксальное явление, Л.М. Полиектова объясняла его, как и другие проявления патологии женщин, воздействием факторов блокады, аменореей и «половым покоем», обусловленным «в то время понятными причинами» [17]. В то же время заметно возросло количество больных с опущениями и выпадениями влагалища и матки, появилось очень много больных, страдавших аменореей, специфической формой авитаминозных кольпитов, участились случаи разрывов влагалища sub coitus, различного рода метроррагии, а также значительно увеличилось число больных, поступавших со злокачественными новообразованиями [18]. Внимание привлек и еще один тревожный факт: у женщин, перенесших алиментарную дистрофию и авитаминоз, под влиянием наступившей беременности происходило часто тяжелое обострение туберкулезного процесса, а также тяжелые расстройства сердечной деятельности с летальным исходом.

В марте и апреле 1942 г. значительно повысилась общая смертность среди беременных, рожениц и родильниц, превысив показатели довоенных лет. Заведующий второй акушерско-гинекологической клиникой Первого Ленинградского медицинского института имени И.П. Павлова, профессор К.Н. Рабинович свидетельствовал: «По данным нашей клиники, смертность матерей порой, вместо обычных 3–5%, достигала 20%, а в некоторых учреждениях Ленинграда доходила даже до 50%» [18]. К 1943 г., по сравнению с 1942 г., показатель материнской смертности уменьшился в 19 раз, что было связано с улучшением питания и укреплением здоровья женщин Ленинграда. После прорыва блокады уровень материнской смертности приблизился к довоенному.

В этот период возросла общая смертность новорожденных, достигшая 35–37%. Как отмечал И.И. Богоров, «мы теряли более одной трети родившихся младенцев; это, конечно, было очень чувствительным при чрезвычайной ограниченности числа родившихся тогда детей». Высокий показатель объясняли, главным образом, большим процентом недоношенных детей. По данным А.Ф. Тура, в довоенное время количество недоношенных детей в Ленинграде не превышало 9–10% по отношению ко всем живым новорожденным. В январе 1942 г. число недоношенных детей достигло 40,8%, в марте – 62% [19]. Затем, в связи с улучшением усло вий питания и быта, показатель начал снижаться и составил в IV квартале 1942 г. – 20%, в декабре 1943 г. – 17%, в I полугодии 1944 г. – 11,8%. В тоже время, во всех группах новорожденных наблюдался значительно более высокий процент смертности по сравнению с мирным временем. Так, среди недоношенных умирало в среднем до 50% детей (до войны – не более 22–26%), среди доношенных— 12% (до войны – не более 1,5–2%). Столь резкое повышение показателей смертности «нельзя объяснить одними лишь внешними условиями (неудовлетворительные санитарнотехнические и общие условия обслуживания новорожденных в родильных домах, в особенности холод), которые, конечно, играли исключительно большую роль, но не являлись единственной причиной высокой смертности новорожденных. Несомненно, что и «эндогенные» факторы имели определенное значение, а именно: пониженная жизнеустойчивость маловесных и малорослых детей, рождавшихся даже в срок, при выраженных степенях дистрофии и, особенно, полиавитаминоза у матерей…» [14].

Блокада отрицательно сказалась на физическом развитии новорожденных: по данным акушерской клиники ЛПМИ, в 1942 г. масса тела их уменьшилась, по сравнению с 1940 г., в среднем больше чем на 600 г, рост – на 2 см, окружность головы и груди – почти на 1,5 см [20].

В этих сложных условиях работы женских консультаций с особенной силой выявилась важность таких испытанных методов, как хорошо поставленный учет, максимально полный и ранний охват всех беременных женщин систематическим наблюдением со стороны женских консультаций, полноценный патронаж, хорошо налаженная связь с родильными домами, санитарное просвещение.

В целях улучшения организационно-методического руководства и координации резко возросшей и усложнившейся деятельности лечебно-профилактических учреждений при Ленинградском городском отделе здравоохранения (заведующий – Ф.И. Машанский) в 1942 г. впервые в СССР был создан институт главных специалистов в составе главного терапевта (М.Д. Тушинский), главного хирурга (И.П. Виноградов), главного эпидемиолога (И.М. Аншелес), главного акушера-гинеколога (К.К. Скробанский), главного педиатра (А.Ф. Тур) и других, а также – институт главных специалистов районов и крупных лечебных учреждений [21].

Проявляя особую заботу о женщинах и учитывая их высокую занятость в производственной деятельности (около 78%), Ленгорздравотдел при научно-методической и практической помощи Ленинградского акушерско-гинекологического общества создал специальную комиссию по обследованию условий «женского» труда на предприятиях различных отраслей промышленности и организовал на 40 ведущих предприятиях акушерско-гинекологические кабинеты. Первые итоги этой работы были обобщены на заседании Ленинградского акушерско-гинекологического общества в докладе профессора И.И. Богорова «К методике работы акушерско-гинекологических кабинетов на производственных предприятиях». Главной задачей этих кабинетов было приближение специальной медицинской помощи к работающим женщинам, проведение профилактических осмотров. Также среди обязанностей акушеров-гинекологов этих кабинетов было систематическое углубленное изучение условий женского труда и общих санитарных условий с целью снижения заболеваемости женщин и повышения производительности их труда, не забывая о «правильном синтезе между интересами производства и интересами работниц» [22]. В кабинетах проводились осмотры поступающих на работу, профилактические осмотры с целью выявления противопоказаний к тому или иному виду труда, особенно беременных и кормящих матерей, санитарно-просветительная работа среди женщин-работниц. Оказывалась систематическая медицинская помощь гинекологическим больным, беременным и женщинам после родов с теми или иными осложнениями. На предприятиях организовывались комнаты и кабинеты личной гигиены женщины с целью профилактики гинекологических заболеваний и привития работницам специальных и общих гигиенических навыков.

Опыт работы показал, что на некоторых предприятиях работницы поначалу неохотно посещали акушерско-гинекологические кабинеты и избегали профилактических осмотров из боязни снятия с работы или перемещения на другую работу, предпочитая иногда работать в ущерб здоровью, что в конечном итоге приводило к постепенно наступающей инвалидности женщин. Врачам-гинекологам рекомендовалось находить правильный подход к работницам, добиваться их полного доверия.

В докладе И.И. Богорова были приведены результаты осмотра 10 893 женщин. Среди осмотренных, прежде всего, были выявлены работницы, страдающие длительной аменореей. Предполагалось, что основными причинами аменореи являются алиментарная дистрофия и полиавитаминоз, психогенные факторы, чрезмерно тяжелый и непривычный труд, а также длительное пребывание (в быту и на работе) в условиях холода. В среднем аменорея наблюдалась у 81–85% работниц, причем существенной разницы между различными типами предприятий выявлено не было. В 1943 г. заболеваемость аменореей уменьшилась до 42%.

Из числа осмотренных по различным показаниям были переведены на облегченную работу 268 (2,5%), направлены на амбулаторное лечение 853 (8%), направлены на стационарное лечение 103 (1%). Показаниями к лечению служили: хронические воспалительные заболевания придатков матки и эндоцервициты, эрозии шейки матки, опущения и выпадения половых органов и др. Таким образом, в исключительных условиях жизни в Ленинграде в 1942 г. акушеры-гинекологи проявили максимальную гибкость, была апробирована новая организационная форма по специальному медико-санитарному обслуживанию женщин, работающих в различных отраслях промышленности, в том числе на оборонных предприятиях, в самое суровое время войны и блокады.

Ленинградское акушерско-гинекологическое общество возобновило свою работу 4 июня 1942 г., на котором заслушало доклады по актуальным темам клинического и организационного характера, стоящим перед акушерско-гинекологической службой: доклад заслуженного деятеля наук, проф. К.К. Скробанского «Родовспоможение и материнская смертность в Ленинграде в период блокады», доклад проф. Г.М Шполянского «Беременность и авитаминозы» и доклад проф. И.И. Богорова «К особенностям работы женских консультаций Ленинграда по обслуживанию беременных в период блокады 1941–1942 гг.». По этим докладам была принята Резолюция Акушерско-гинекологического общества, в которой была дана оценка работы акушеров-гинекологов в тяжелейших условиях блокады и намечены меры по улучшению качества обслуживания больных и беременных в родильных домах и женских консультациях. Вот выдержки из этого документа:

«I. В период блокады акушеры-гинекологи ряда родильных домов и консультации проделали колоссальную работу, несмотря на тяжелейшие условия. Вместе с тем общество находит, что работа по улучшению качества обслуживания больных и беременных в родильных домах и женских консультациях должна быть еще более улучшена, для чего необходимо:

1) поднять трудовую дисциплину и санитарно-техническое состояние в учреждениях;

2) каждый случай смерти матери и ребенка должен обсуждаться и изучаться так же, как и все случаи ошибочных диагнозов и неправильной терапии;

3) врачи акушеры-гинекологи будут по-прежнему принимать самое широкое и активное участие в общей оборонной, противоэпидемической и других видах общественной работы вместе со всеми гражданами героического города Ленина…

Необходимо улучшить в консультациях учет беременных и дело патронажа, связь с родильными домами и активом домохозяйств, поднять санпросветработу, а также неуклонно совершенствовать и улучшать материальную базу и техническое состояние учреждений.

IV. Просить Горздравотдел войти с ходатайством перед президиумом Исполкома Ленсовета депутатов трудящихся о предоставлении права пользования продовольственными карточками рабочей категории всем беременным женщинам с момента установления факта беременности, а также об освобождении всех беременных с признаками дистрофии и авитаминоза от тяжелого физического труда ввиду выявившейся наклонности к преждевременному прерыванию беременности и тяжелым осложнениям в течении последнего периода ее у указанных категорий беременных женщин.

V. Общество призывает всех акушеров Ленинграда энергично бороться за эффективное снижение материнской и детской смертности, широко используя при этом для данной цели испытанные методы соцсоревнования, волна которого так широко охватила всех трудящихся нашей родины» [2].

Акушеры-гинекологи были услышаны. Этот документ послужил основанием для принятия бюро Ленинградского горкома ВКП (б) решения, согласно которому с 22 июля 1942 г. беременным женщинам, начиная с 6 мес. беременности и в течение 2 мес. после родов, ежемесячно отпускался дополнительный набор продуктов сверх установленных норм по продовольственным карточкам в следующем количестве на одного человека: масла – 400 г, сахара – 300 г, крупы – 600 г, молока свежего (или сухим молоком по установленным коэффициентам) – 6 л. Эти нормы также распространялись на кормилиц. По справкам детских консультаций проводилась продажа белья для новорожденных. В этот период суточный рацион беременной женщины включал 87 г крупы, 60 г мясных изделий, 40 г сахара, такое же количество жира и сгущенного молока, 500 г кефира или молока, 600 г хлеба. Общая энергетическая ценность пищи достигала 2357,9 ккал [4]. В условиях блокады такое питание было важным подспорьем в поддержании сил и здоровья будущих матерей, если учесть, что еще с 3 января 1942 г. решением бюро Ленинградского горкома ВКП(б) беременные стали получать продукты по нормам рабочих и инженернотехнических работников, а за 4 мес. до родов – дополнительный паек.

Лишь после прорыва блокады ситуация в акушерско-гинекологических учреждениях Ленинграда начинает постепенно меняться в лучшую сторону. Из эвакуации начинают возвращаться медицинские работники. Число врачейакушеров достигает 487 чел.; акушерок и фельдшериц-акушерок, соответственно, – 362 и 549 человек. Широко развернулись восстановительные работы в родовспомогательных учреждениях. Исключительно важное значение имел изданный 8 июля 1944 г. Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении почетного звания «Мать-героиня» и учреждении ордена «Материнская слава» и медали «Медаль материнства»».

Профессор К.Н. Рабинович, всю блокаду трудившийся в Ленинграде, отдавая дань героической работе акушеров-гинекологов в эти годы, писал: «Напрягая всю свою волю, энергию, мы преодолевали все стоявшие на нашем пути трудности, не стесняясь при надобности снимать с себя белые халаты и, облачившись в серые, ломать дома для топлива, строить печи, таскать воду и т.д. Ни холод, ни голод, ни тьма, ни отсутствие транспорта, ни бомбежки, ни артобстрелы наших лечебных учреждений не могли помешать медицинскому персоналу выполнять порученное ему дело» [23].

1. Магаева С.В., Симоненко В.Б. Физиологические основы выживания и восстановления ленинградских блокадников // Клиническая медицина. – 2012. – №8. – С. 4–10.
2. Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып. 1. – С. 122.
3. Цвелев Ю.В., Шмидт А.А. Работа ленинградских акушеров гинекологов в годы Великой отечественной войны и блокады города // Журнал акушерства и женских болезней. – 2003. – Т. 2. – № 2. – С.151–158.
4. Гладких П.Ф. Очерки истории отечественной военной медицины. Здравоохранение и военная медицина в битве за Ленинград глазами историка и очевидцев. 1941 – 1944 гг. – СПб.: Дмитрий Буланин. – 2006. – 520 с.
5. Гладких П.Ф. Здравоохранение блокированного Ленинграда (1941–1943). – Ленинград : Медицина. Ленингр. отд-ние. – 1980. – 247 с.
6. Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / Под ред. Н.Л. Волковского. – Москва : АСТ ; СПб.: Полигон. – 2004. – 766 с.
7. Здоровье и здравоохранение в Ленинграде за 1939 год / отв. ред. Л.А. Эмдин ; Ленингр. гор. отдел здравоохранения, Ин-т организации здравоохранения. – [Ленинград]. – 1940. – 134 с.
8. Скробанский К.К. Работа ленинградских акушеров за 25 лет существования советской медицины. // Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып.1. – С.117–122.
9. Менделева Ю.А. Воспоминания: – рукопись. – Государственный Мемориальный Музей Обороны и блокады Ленинграда. Рукописный документальный фонд , Оп. 1. – Д. 217. – Л. 34.
10. 50 лет Первого Ленинградского медицинского института им. акад. И.П. Павлова. – Л.: Медгиз, – 1947. – С. 323. 50 лет Первого Ленинградского медицинского института имени академика И. П. Павлова. / Отв. ред. Н. И. Озерецкий. – [Ленинград] : Ленингр. отд-ние Медгиза, – 1947. – 452 с.
11. Хромов Б.М., Свешников А.В. Здравоохранение Ленинграда. Краткий исторический очерк. – Л.: Лениздат. – 1969. – 207 с.
12. Симоненко В.Б., Абашин В.Г., Александров А.С., Травин Н.О. Материнство и детство в блокадном Ленинграде (ко дню снятия блокады Ленинграда). – URL: http: // www.2cvkg.ru/new/index.php/blokada. (Дата обращения – 03.03. 2025).
13. Машанский Ф.И. В ответе за жизнь людей / В кн.: Медики и блокада: взгляд сквозь годы: Воспоминания, фрагменты дневников, свидетельства очевидцев, док. материалы / Сост. Т.М. Голубева, Н.Б. Ветошникова. – СПб. – 1997. – 271 с.
14. Богоров И.И. Об особенностях работы женских консультаций Ленинграда по обслуживанию беременных в период блокады 1941–1942 гг. // Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып.1. – С. 92–96.
15. Cкорбанский К.К. Родовспоможение и течение беременности и родов в первые 11 месяцев блокады (с июля 1941 г. по май 1942 г.) // Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып.1. – С. 1–8.
16. Шполянский Г.М. Беременность и авитаминозы // Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып.1. – С. 25.
17. Полиектова Л.М. Особенности течения некоторых гинекологических заболеваний в период войны и блокады Ленинграда // Сборник работ ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады / Под ред. проф. К.К. Скробанского. Наркомздрав СССР. – Л.: Медгиз. – 1945. – С. 59, 61.
18. Рабинович К.Н. Рак матки в период блокады Ленинграда // Сборник работ ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады / Под ред. проф. К.К Скробанского. Наркомздрав СССР. – Л.: Медгиз. – 1945. – С. 80–81.
19. Тур А.Ф. Алиментарные дистрофии у детей Ленинграда в 1941–1944 гг. // В сб. Вопросы педиатрии в дни блокады Ленинграда. Л.: Изд. ЛГПМИ. – 1946. – С. 5.
20. Менделева Ю.А. Физическое развитие новорожденных в Ленинграде. // Вопросы охраны материнства и детства. [Период войны и блокады]: Сборник трудов Кафедры организации здравоохранения Ленингр. гос. педиатр. мед. ин-та / Под ред.: проф. Ю. А. Менделеевой, действ. чл. Акад. мед. наук проф. С. А. Новосельского и проф. А. Н. Антонова. – Л.: [б. и.], – 1946 – С. 51–63.
21. Свешников А.В., Хромов Б.М. Здравоохранение. Очерки истории Ленинграда. / Отв. ред. В.М. Ковальчук. Т. 5. Период Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг. – Москва; Ленинград: Изд-во АН СССР. —1967. – С. 495–496.
22. Богоров И.И. К методике работы акушерско-гинекологических кабинетов на производственных предприятиях // Сборник работ членов Ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады. – Ленинград: Гос. изд-во мед. лит. Ленингр. отд. – 1943. – Вып.1. – С. 12–16.
23. Сборник работ ленинградского акушерско-гинекологического общества за время войны и блокады / Под ред. проф. К.К. Скробанского. Наркомздрав СССР. – Л.: Медгиз. – 1945. – С. 158–161.